ВАШЕ СЛОВО 

      Константин Гусев. Кошка Дуся

     Жила была в одной квартире кошка Дуся, большая и черная, ленивая и привередливая.

     Села она как-то на диван, прислонилась спиной к подушке и говорит хозяйке Фотинье:

 - Мяу, принеси-ка мне хозяйка сухого корма, - побежала хозяйка на кухню, принесла любимой своей кошечке корма.

     Съела кошка Дуся корм, и показалось ей мало.

  - Мяу, хозяйка! А принеси-ка мне теперь еще и Вискас в мясном соусе, - побежала хозяйка вновь на кухню, принесла своей кошечке Вискас.

      Одним махом проглотила кошка Вискас и вновь не наелась.

 - Мяу, - уже недовольно говорит она хозяйке, - а принеси-ка мне теперь еще и рыбки, да посвежее.

      Опять побежала хозяйка Фотинья на кухню, достала из холодильника рыбку свежую, и принесла ее кошечке.

     Съела кошка рыбку, и стал у нее животик большой пребольшой. Устала кошечка Дуся кушать и повалилась на спину.

 - Мяу, мяу - велит она, хозяйке раскинув лапки, - а теперь погладь-ка мой большой и мягкий животик, пусть все съеденное усваивается.

     Стала хозяйка гладить ей животик наполненный, а кошечка перебирать коготками от удовольствия.

     Понежилась кошечка, лежа на спинке пока ее спинка не устала. Кое-как перевернулась она на животик и подставила голову свою под руку хозяйки.

 - Мур, мяу! Мур, мяу! А сейчас почеши-ка мне хозяйка за ушком, погладь головку и спинку мою нежную, черную!

     Принялась хозяйка ублажать любимую кошечку: старательно почесывать за ушком, ласкать ее спинку. Заурчала кошечка от блаженства, закрыла глазки свои темные, задремала. Полежала так кошечка пол часика, да почувствовала, что ей холодно. Открыла она глазки свои грозные, посмотрела на хозяйку не ласково.

 - Мяуррр! – почти рыкнула она хозяйке, - садись-ка и ты на диван, подставляй свои коленки для моего животика, да прикрой мою спинку нежную!!!

     Что ж поделать то, села хозяйка на диван безропотно, так как хотела ее толстая кошечка, положила Дусю на колени, одеяльцем прикрыла спинку ей, и давай ласкать, да лелеять свою ненаглядную, привередливую.

     Кое-как устроилась кошечка, притомилась ругаться-мяукать, и заснула сном сытым, обласканным. А хозяйка все сидела смиренно, все держала на коленях кошечку, все ласкала головку Дусеньке. Не могла она ни пошевелиться, ни перестать гладить кошечку, так как тогда просыпалась зеленоглазая и сердилась, грозно рыкая.

     Уж боялась хозяйка своей страшной кошечки, все делала, как та повелевала.

     Спала кошечка на коленках у хозяйки долго, пока тепло и уютно ей было, а как стало ей жарко, так проснулась она недовольная.  

 - Мяу, фр! Мяуррр!!! Уж ты, что же не чувствуешь, что мне жарко. Опусти меня на пол прохладненький, опусти меня осторожненько, положи, да подуй слегка, помаши на меня веером!

     Растерялась хозяйка испуганно, не нашла, что ей делать надобно, как угодить сонной кошечке. Не успела сама опустить Дусю грозную. Сама встала кошечка злая на лапки, сама спрыгнула на пол холодненький, замяукакала на всю комнату, замахала лапами на хозяйку, зарычала.

      Не смогла далеко уйти кошечка, упала прямо у дивана измучено, не выдержали лапки нежные, слабые собственного веса. Вытянулась, как могла она усталая, расстроенная из-за сна ее прерванного, нежного, вкусного.

      Полежала, остыла, успокоилась, чувство голода вновь одурманило Дусю черную.

 - Мяу! Хозяйка! Я голодна, и корми-ка меня  снова ты, - засуетилась хозяйка Фотинья, забегала, побежала на кухню быстрехонько, принесла своей кошке желанное.

     Как обычно не наелась кошечка враз, заверещала голодная.

 - Мяу! Хочу теперь колбаски свеженькой. Не корми меня одним и тем же, подавай блюда разные! - принесла хозяйка колбаски холодненькой, докторской из холодильника.

     Еще разными другими блюдами ублажала хозяйка кошечку, пока та не свалилась с ноженек своих тоненьких.

      Захотелось ей после трапезы хоть немного умыться, чужой дух смыть с шерстки гладенькой. Но смогла она лишь умыть свои зубки, да носик, да грудку. Не умыть ей животик свой кругленький, не согнуться ей, лапки коротки, не объять ей свое необъятное.

     Не надолго хозяйка расслабилась, замяукала снова кошечка, захотелось ей в туалет после трапезы, умывания после.

 - Мяу, мяу, мяу! Неси-ка меня хозяйка к горшочку, да по быстрому! А не то прямо здесь дело сделаю!

     Кое-как подняла хозяйка кошечку, свою Дусю тяжелую, понесла в место нужное, понесла с трудом, охая, да натужено.

     А потом помыла ее водой тепленькой, приятной, да с шампунем цветочным, завернула в полотенце мягкое, пушистое, теплое, чтоб не дай бог, не замерзла кошечка, не простудилась бы, не чихнула, не запылилась бы по дорожке до кроватки.

     Возвратилась из ванной Дусенька, вся сухая и теплая, завалилась усталая на подушечку подремать, понежиться после процедур тяжелых.

     Так жила себе кошка Дусенька и толстела день ото дня. Все тяжелей ей ходить становилося, а прыгать да играть и тем паче не думалось. И с годами все капризнее, да привередливей стала она, на хозяйку всегда сердитая, недовольная пропитанием. А хозяйка, как ей не потакала, не ублажала ее, так и не знала как ей исполнить все Мяу, все желания своей кошечки разлюбезной, красавицы пышнотелой.

     Хоть сказка это небылица,

     Но в ней намек всегда таится.

     Съела Дуся холодец.

     Кто все понял – молодец!